Что ж вы! - вскричал он. Что же вы молчали… «Как же мог быть так жесток этот изверг к ребенку, которого так любил, и вероятно ли это? Когда мертвую убрали, нарядив ее в праздничное белое платьице одной из дочерей Клавдии Петровны, и положили в зале на столе, с цветами в сложенных ручках, - он подошел к Клавдии Петровне и, сверкая глазами, объявил ей, что он сейчас же привезет и «убийцу». Он вспомнил вдруг, что, когда она лежала уже на столе, он заметил у ней один бог знает от чего почерневший в болезни пальчик; это так его поразило тогда, и так жалко ему стало этот бедный пальчик, что тут и вошло ему тогда в голову, в первый раз, отыскать сейчас же и убить Павла Павловича, - до того же времени он «был как бесчувственный». Тут в Т., месяца за полтора до его отбытия, появился один молоденький артиллерийский офицерик, только что выпущенный из корпуса, и повадился ездить к Трусоцким; вместо троих очутилось четверо.
Тут нет ничего, отчего бы надо стыдиться и краснеть. В той комнате нет ничего, а вы пьяны, ложитесь! К его удивлению, одежда, шляпа с крепом и весь вид г-на Трусоцкого были несравненно приличнее, чем две недели назад. О, мистрис вызвать мужа на час Ионна, вот ваше платье и ваша шляпа! Воротясь домой в семь часов, он Павла Павловича у себя не застал и пришел от того в крайнее удивление, потом в гнев, потом даже в уныние; наконец, стал и бояться. Прибыв в город уже в десять часов, он немедленно ее вытребовал, заплатив кому следовало за ее отсутствие, и отправился с нею на поиски. Не слушая советов повременить до завтра, он немедленно отправился в город. Не кричите, не кричите, зачем кричать? Новые предписания: взять по болезни отпуск, каждое утро хорошая прогулка верхом и на завтрак бифштекс со стаканом хорошего портвейна. И в то же время она велела постлать белую скатерть на стол в приемной, близ огня, и подать хорошего холодного каплуна и много других вкусных вещей; также пива и вина в значительном количестве. Павел Павлович тотчас же перестал кричать и с тупоумным пьяным испугом смотрел на своего истязателя. Вечер какой приятный, - проговорил, засматривая ему в глаза, Павел Павлович. Усмехнулся ли он спьяна своею скверною длинною улыбкой, или у него скривилось что-то в лице, - Вельчанинов не мог разобрать, но мгновение спустя Павел Павлович поднял с усилием свою дрожавшую правую руку, чтоб перекреститься; крест, однако ж, не сложился, и дрожавшая рука опустилась.
» Но каждый раз он поскорее бросал этот вопрос и как бы отмахивался от него; что-то ужасное было в этом вопросе, что-то невыносимое для него и - нерешенное. Около часу оба молчали, в гостиной часы пробили раз. На первый раз вышла неудача: оказалось, что Машка Прохвостова разодралась с Павлом Павловичем еще третьего дня и что какой-то казначей «Павлу Павловичу голову скамейкой прошиб». На начальных этапах, пока вы работаете не на полную загрузку, можно рассмотреть возможность почасовой аренды. На предыдущем приёме в посольстве участвовал приглашённый им дрессировщик Владимир Дуров, демонстрировавший номер с тремя жонглирующими тюленями. Расписка была выдана потом Вельчанинову для вручения немедленно; он отослал ее по почте в номер. Совсем уже смеркалось, когда он пошел с кладбища обратно домой. Он пошел далее и вскоре услышал, что его догоняют; за ним бежал и в самом деле Павел Павлович; должно быть, примирительное выражение в лице Вельчанинова привлекло и ободрило его, когда он наблюдал из окошка. Он присел на постели и целую минуту всматривался. Он знал, где застать Павла Павловича; не за одними докторами отправлялся он в Петербург. Раза два, впрочем, и в эти дни он вдруг обнаруживал чрезвычайную деятельность: вдруг подымался, бросался в Петербург к докторам, приглашал самых известнейших и составлял консилиумы.
Уже при первом взмахе пера он затруднился. Эта цель состояла бы именно в том, - поминутно думал он об этом теперь, - чтобы Лиза каждый день, каждый час и всю жизнь беспрерывно ощущала его любовь на себе. Главное страдание его состояло в том, что Лиза не успела узнать его и умерла, не зная, как он мучительно любил ее! Вероятно не зная, что с ним делать далее, Вельчанинов крепко нагнул его и посадил на тротуарную тумбу. Наконец, умерла Лиза, в прекрасный летний вечер, вместе с закатом солнца, и тут только как бы очнулся Вельчанинов. При виде атлетической фигуры Вельчанинова претендент мигом стушевался; торжествующий Павел Павлович простер ему вслед свой кулак и завопил в знак победы; тут Вельчанинов яростно схватил его за плечи и, сам не зная для чего, стал трясти обеими руками, так что у того зубы застучали. Задаренные и угощенные особы припомнили тотчас своего гостя, главное, по его шляпе с крепом, причем тут же его обругали, конечно, за то, что он к ним больше не ходил.